Эрдели мне очень нравились, но – на расстоянии. Как-то не могла я представить себя в роли владельца одного из этих красавцев. Но так получилось, что именно эрдель появился однажды у нас в доме, и благодаря ему я навсегда полюбила этих замечательных собак.
Бимка был найденышем, и когда мы познакомились, вид имел крайне запущенный: ну просто медведь со свалявшейся грязной шерстью. Как ни пытались мы разузнать что-либо о его прошлом, нам ничего не удалось. Прежние хозяева находиться упорно не хотели. Позже выяснилось, что пес серьезно болен. Возможно, это и было причиной того, что от него решили избавиться таким образом. Но мы узнали об этом далеко не сразу.
К моему удивлению, Бим вошел в наш дом уверенно, как будто жил тут всегда. Он сразу принял нас, очень быстро приспособился к нашим привычкам. Когда кто-нибудь приходил домой, он тут же тащил тапочки (правда, не всегда те, что нужно, иногда чужие, но ведь главное – внимание, не правда ли?), когда хотел гулять – приносил поводок, очень любил таскать в зубах свою миску. А вот воду он пил только из-под крана, становясь передними лапами на край раковины.
Элси, которая привыкла к роли единственной собаки и была довольно ревнива, вначале проявила недовольство появлением нового жильца и первый день просидела в шкафу в знак протеста, однако наши старания убедить ее в том, что хуже относиться к ней никто не будет, не пропали впустую. Вскоре они подружились, и Элси удовлетворилась тем, что в их маленькой стае стала играть роль вожака. Они отлично понимали друг друга, всегда действовали сообща и очень подружились. Бим даже нянчил ее щенят, вылизывая их до такой степени, что они начинали походить на кусочки мокрого меха. Иногда они не выдерживали и прятались от него под листьями огромного лопуха, а Бим бегал по двору, разыскивая их.
Впрочем, он вообще любил малышей. Его лучшим другом стал «кавказец» – кавказская овчарка, которого Бим знавал еще щенком-подростком, и их дружба не прервалась даже тогда, когда «щеночек» вырос и превратился в огромного мохнатого пса, правда, на редкость добродушного. Однако с другими собаками отношения у Бима были далеко не такими безоблачными. Нет, он ни на кого сам не нападал, но и ни перед кем не пасовал, авторитетов для него просто не существовало.
Бимуся был очень преданным существом. Став членом нашей «стаи», он очень этим дорожил и как мог заботился о нашем благополучии. Например, он считал своим долгом защищать меня от любой опасности, реальной или мнимой. Стоило кому-то приблизиться ко мне, он тут же подбегал и становился «чужаку» поперек дороги, и только убедившись в том, что опасности здесь нет, немного успокаивался, но все же внимательно следил за всем, готовый в любую минуту ринуться в бой и, если надо, отдать свою жизнь. Впрочем, чувство страха ему было вообще неведомо.
Но в то же время он был очень добрым. Кошки могли спокойно спать у него под боком, а куры клевали еду из его миски, а когда он заканчивал обедать и отходил в сторону, бежали следом и склевывали крошки с его бороды, и пес ни разу не сделал попытки этому препятствовать.
То, что он ничего не слышит, мы обнаружили случайно и далеко не сразу. Он настолько тонко улавливал наше настроение, реагировал на мельчайшие жесты, мимику, что мы даже не могли заподозрить его глухоты. Впрочем, мы не стали любить его меньше. Просто старались все время быть в поле его зрения и больше полагаться на язык жестов.
К огромному нашему несчастью, глухота была не единственной его проблемой. Он был болен, болен тяжело, неизлечимо. Кто знает, может, если бы мы обнаружили это раньше, его можно было бы вылечить. Бим прожил у нас совсем недолго, зимой 1995 года его не стало. Но я благодарна судьбе за то, что он у меня был, и ему за то, что дарил нам свою безграничную любовь и преданность – ни за что, просто так…
