докладчик: Камин А.
А.
4.04.1998
Н. Новгород
Воровством я называю любые действия направленные на
присвоение чужих вещей. Детское воровство является одной из наиболее частых
причин обращения родителей ко мне. Я обнаружил, что рассматривается она в трех
аспектах:
Социальный аспект. Воровство это правонарушение. Но уголовная
ответственность за него наступает с совершеннолетием. Самое эффективное, что
может последовать это постановка на учет в детскую комнату милиции с
последующими беседами со стороны работников милиции или социальных педагогов.
Это вполне оправданно, если ребенок с помощью воровства пытается
социализироваться в асоциальной семье или подростковой группе. Такому ребенку
действительно необходимо расширение социальных контактов, создание увлечений,
приобретение профессии. В других случаях, если ребенок ворует у членов семьи,
то родители всеми силами стараются избежать огласки. И это вполне оправданно. Я
сталкивался со случаями, когда воровство служило причиной отчисления из
специализированных классов или престижных государственных школ. Поэтому
обязательным условием работы с данными клиентами является строжайшее
соблюдение конфиденциальности.
Медико-биологический. Все вы, наверное, слышали
термин клептомания. Этот диагноз имеется в DSM-4 и МКБ-10 (шифр F63.2).
Диагностическими критериями по DSM-3-R являются:
Периодически возникающие у субъекта непреодолимые
импульсы украсть предметы, которые ему не нужны для личного пользования и
которые не имеют материальной ценности.
Повышенное чувство напряжения непосредственно перед
совершением кражи
Удовольствие или облегчение во время совершения
кражи (хотя потом может возникнуть чувство вины или тревога)
Кража не совершается, как акт гнева или мести
Кража не связанна с нарушением поведения или
расстройством личности антисоциального типа
По американской статистике встречается крайне редко.
Выявляется менее чем у 5% арестованных воров, да и тогда трудно отграничить от
симуляции. Несколько чаще встречается у женщин, хотя это может быть связанно с
более частим воровством среди них. Клептомания часто проявляется в моменты
сильных стрессов, например утраты, развода, разрыва важных связей. При
дифференциальной диагностике с другими формами воровства важно обратить внимание
на то, являлось ли оно после неудачной попытки воспротивится импульсу, и было
ли единичным действием, и украденные вещи не представляли ценности и не были
нужны субъекту в данный момент.
Поскольку клептомания встречается редко о лечении
известно на основании описания отдельных случаев и небольших групп больных.
Психотерапия, направленная на восстановление критики и психоанализ эффективны,
но зависят от мотивации больного. Лечение поведенческая терапия в виде
систематической десенсибилизации, аверсивное обуславливание. На основании
наблюдений продолжительностью до 2 лет, восстановление социальных связей и
семейная терапия удачны даже при отсутствии мотивации.
В моей практике это встречалось, крайне редко. Я
наблюдал ее, фактически однократно, у ребенка с органическим поражением
головного мозга. Проявлялось это церебрастеническим синдромом (снижение памяти,
внимания, повышенная утомляемость, головные боли) инфантилизмом,
импульсивностью и расторможенностью в поведении и импульсивными расстройствами
других влечений. Характерно, что в отечественной литературе клептомания
рассматривалась в рамках импульсивных расстройств, которые, в свою очередь, не
носят самостоятельного характера, а рассматриваются и лечатся в рамках более
общей нозологической единицы: шизофрении, олигофрении, психопатии. Воровство
закрепляется по типу условного рефлекса. Причем мотив переносится на цель и
само по себе воровство приносит удовлетворение. Чаще воровство может быть
симптомом невротической или характерологической реакции. Я в своей работе
придерживаюсь динамической концепции личности, то есть считаю, что
невротический пласт опыта является нормальным этапом развития любой личности.
Поэтому буду говорить об этом в рамках психологического аспекта.
Психологический. Психоаналитики обращали особое внимание на
воровство детей и подростков, особенно на его символический аспект. А, Фрейд
считала, что первое воровство из кошелька матери указывает на степень, до
которой оно укоренилось на начальной стадии единения матери и ребенка. Абрахам
писал о преобладании чувства, что субъектом пренебрегают, его обижают или не
хотят.
7 категорий объединяющих
хроническое воровство:
способ восстановления утраченных взаимоотношений
мать- ребенок
акт агрессии
защита от повреждения (страха кастрации или поиск
пениса)
способ получить наказание
способ восстановления или усиления самооценки
реакция на семейную тайну
возбуждение и замещение полового акта
Как вы можете заметить,
воровство в этой схеме имеет ряд позитивных аспектов для ребенка, которые
возможно стоит сохранить и после изменения поведения ребенка. В поведении
ворующих детей проявляются две тенденции. Либо все “наше”. Пространство,
которое ребенок выделяет, как свое, мизерно: карандаш, портфель и т.д. В
поведении этих детей беспокоило то, что характерно для механизма слияния:
непроявленность собственных интересов, пассивность, нежелание заявлять свою
позицию (видимо из-за отсутствия таковой), полное отсутствие здоровой агрессии.
В отношениях они были незаметны и несколько аутичны. Вторая крайность была
связанна с неправомерным расширением своих границ, вернее, с заполнением своего
пространства общими вещами, когда “своим” объявлялось “наше”. В поведении эти
дети были агрессивны: экспансивны: пытались постоянно доминировать: даже когда
их некомпетентность была очевидна им самим. Фактически это не два феномена, а
один: отсутствие действительно своего пространства. Люди знакомые с
гештальт-понятиями могу обнаружить в этом удивительно точную материализацию
механизмов конфлуэнции и интроецирования. Именно эти механизмы прерывания
контакта наиболее свойственны невротическому способу реагирования. В западной
психоаналитической литературе чаще говорится о пограничной личности (в МКБ-10
F60.30-1). Этот способ реагирования связан с переживанием зависимости от
другого человека или обстоятельств заменяющего другого человека. Наступает эта
фаза где-то после 2 месяцев и описывается, как комплекс оживления в
отечественной литературе. В ортодоксальном психоанализе речь идет об оральной
фазе. Как известно эти проблемы могут фиксироваться или точнее
актуализироваться на более поздних этапах. Поскольку такому человеку не удается
решить до конца задачу отделения от других и сохранения себя индивидуальным, он
избегает переживания одиночества и чувства покинутости, нарушая дистанцию в
сторону сближения. В отношениях со значимыми другими демонстрирует
беспомощность и зависимость, склонен к разным формам отреагирования, одной из
которых вполне может быть воровство.
Необходимо учитывать и возрастные этапы
развития ребенка. Хочу вам для этого рассказать историю придуманную Л.
Кольбергом:
В одном небольшом городке смертельно болела женщина.
Врач сказал ее мужу, что есть лекарство способное вылечить ее. Это лекарство
придумал и продает один человек, живущий в этом городе. Затраты на его
получение в десять раз меньше, чем его цена. Мужу удалось собрать только
половину суммы, и с ней он пошел к продавцу. Тот отказался отпустить лекарство
за полцены или в долг, хотя знал, что женщина умирает. Тогда муж этой женщины
ночью пробрался в дом владельца лекарства и украл его.
Имел ли право так поступить муж?
Что в поведении людей в этой ситуации было
правильным и неправильным?
Если кто-то поступил неправильно, то почему?
Попробуйте самостоятельно проанализировать ответы на
свои вопросы.
Детям подобное задание желательно давать в письменном виде. Главное в анализе
это обоснование неправильного поступка и его последствий.
Если вы в обосновании ориентируетесь на поощрение
или наказание, то по Кольбергу этот этап описывается биохевристскими
терминами. Этот этап рефлекторной морали свойственен детям до 7 лет.
Если вы ориентируетесь на образец “хорошего или
плохого человека”, а также правила и нормы, установленные авторитетными лицами
или организациями. А также чувство стыда или вины испытываемое при их
нарушении. То это второй уровень, определяемый социальными закономерностями.
Его дети достигают к 13 годам.
Если вы ориентируетесь на принципы общечеловеческой
морали, основанные на уважении других люде или самоуважении, чтобы избежать
самоотчуждения, потери достоинства или угрызений совести, то это
постконвекциональный этап развития морали. Кольбергом он описывался в терминах
психологии личности, и он не смог однозначно подтвердить, что все люди достигают
его. В работе с детьми, он считал целесообразным вести объяснение поступка в
соответствии с той стадией, на которой находится ребенок, опираясь при этом на
зону ближайшего развития.
По-моему начинать работу стоит с родителей. Почему?
Иногда родители приходят на прием одни. Иногда на
прием родители и дети приходят вместе. Но и тогда инициатива исходит от
родителей. Хотя в этом случае, просят они обычно работать с их детьми.
Попробуйте вспомнить свое последнее столкновение с
воровством. Постарайтесь, как можно точнее воспроизвести эту ситуацию в своей
памяти. Какие чувства или ассоциации у вас при этом возникают.
Надеюсь, это помогло вам поставить себя на место
родителей. Воровство это тайное вторжение в личную территорию. Поэтому
от него не возможно защититься. Стоит, по-моему, начать работу с родителями,
именно с чувства беспомощности и проблемы ответственности.
Попробуйте представить каким образом вы можете
заставить своего или чужого ребенка украсть. Что я должен с ним сделать, что бы
он у меня, во что бы то ни стало, украл? Вы даже можете разработать несколько
таких стратегий.
Можно обсудить после этого обратную стратегию
взаимодействия с ребенком. На мой взгляд, она очень проста: не провоцировать,
не поддерживать воровство и знать, что делать, если это случилось.
Что провоцирует? Если говорить о деньгах, то воровство денег
очень просто пресечь одним мероприятием. Деньги должны находиться в недоступном
для ребенка месте. Разбрасывание их по различным местам квартиры даже, если их при
этом пересчитывать, не воспитывает силу воли, а наоборот. Трудно найти по
настоящему недоступное для ребенка место. Но более половины родителей
ограничиваются только этой мерой и с большим успехом. Правда, иногда, могут
начаться проблемы с вещами. Значит, необходимо определится с личными вещами.
Очень часто дети даже в самых обеспеченных семьях не имеют личных вещей. То
есть они не имеют возможности ими свободно пользоваться, распоряжаться: в том
числе дарить, портить и уничтожать. И поэтому не отвечают за них. На мой
взгляд, именно поэтому дети легко относятся к школьному воровству. Зачем сильно
переживать по поводу пропаж и чужых вещей, даже если они принадлежат твоим
родителям. Этот раздел пугает родителей, тем, что они могут утратить влияние на
ребенка. Но никто не заставляет их покупать ребенку вещи. Здесь они могут
чувствовать себя совершенно свободно.
Что поддерживает? Негативное внимание и отсутствие
денег. Как известно люди обладают потребностью в стимуляции в физической,
эмоциональной и интеллектуальной форме. Учитывая личностные особенности
ворующих детей понятно, что они будут с особой силой добиваться именно этого. И
им не важно позитивным или негативным будет внимание родителей или других
значимых фигур. Его наличие все равно лучше одиночества. Поэтому может быть
даже более эффективным в этой ситуации игнорирование ребенка. Кроме того, из
бесед с детьми я знаю, что наличие собственных карманных денег воспринимается
детьми, как поле ответственности. Поэтому из тех значительных сумм, которые
тратятся на ребенка стоит все же часть выдавать на руки. Это приводит к
экономии и дает дополнительный рычаг влияния.
Что делать, если это продолжается? Как я уже выше говорил, я
предлагаю, родителям рассматривать эту ситуацию, как модель и откладывать свою
реакцию по возможности до обсуждения с терапевтом. Или, по крайней мере,
фиксировать ее в дневнике.
Хорошо, если реакция родителей на воровство включает
в себя три компонента:
Поведенческий - навыки и умения действовать
определенным образом.
Когнитивный - знания о том, что является предметом
отношений
Эмоциональный - морально-этическая оценка события,
ситуации
Опять же опытный гештальтист поймет, о чем идет
речь. Это те самые функции “Я”, баланс которых нас учат соблюдать в сессии.
Прошу только учесть, что в случае воровства мы имеем изначальное нарушение
баланса. Поэтому речь идет не о соблюдении, а о восстановлении баланса, за счет
функции эго и ид. Ибо, как вы знаете, при невротических расстройствах нарушения
происходят преимущественно с функцией персоны. “Больше дела (и чувств),
меньше слов”. Только не забывайте учитывать возраст ребенка и его
личностные особенности, а также особенности родителей, как они обращаются с
функциями “Я” в контакте с вами. Я вскользь упомянул о личностных особенностях,
а это уже не совсем, точнее совсем не гештальт - теория. Итак, о чем это я. В
современном трансакционном анализе, где аналогичные функциям “Я” понятия
называются дверями доступа, существует теория личностных адаптации, созданная
П. Ва на основе их степени выраженности. Адаптации развиваются в семье или
любой группе заменяющей семейную. Первичные развиваются в возрасте до 3 лет в
ответ на то, как человек взаимодействует родителями. Ва полагает, что человек
имеет хотя бы одну из этих адаптации. Вторичные адаптации развиваются с 3 до 6
лет. В ответ на то, как родители научат ребенка взаимодействовать с внешним
миром. Клиент может ее в принципе и не иметь, или иметь 1 или 2 вторичные
адаптации в различных сочетаниях с первичной. Каждая адаптация имеет свой
уникальный способ контакта с миром "открытая дверь",
"дверь-мишень" для терапии и "закрытую дверь" где имеются
основные проблемы, максимальная защита и произойдут изменения. Через открытую
дверь устанавливается раппорт и заключается контракт. Поняли, как общаться с
родителями? Если нет, присылайте их ко мне. И я надеюсь, используя этот подход
в рамках психотерапевтической сессии прояснить потребности клиента
фрустрируемые такими отношениями с ребенком. По-моему способность родителя
осознать свои потребности и позаботиться о себе является лучшим ответом для
ребенка.
С детьми я начинаю работать с заключения контракта.
По контракту ребенок берет на себя обязательство “брать чужие вещи, только по
разрешению владельца”. Контракт, как правило, срочный и трехсторонний, то есть
заключается на время терапии и предполагает определенные обязательства
родителей. При сопротивлении одной из сторон возможно заключение
парадоксального контракта. Например, родителям предполагается рассматривать
воровство, как терапевтическую модельную ситуацию и выясняется, на каких
условиях они его согласны терпеть. Или с ребенком при отказе от работы
заключается пари, что он не сможет удержаться от воровства. А в случае
проигрыша согласится на прохождение терапии. Затем я работаю в русле одного
подхода. Это работа с полярностями: “я ворующий” и ее противоположностью.
Придумайте слово противоположное по значению слову
ворующий.
Работа строится на использовании нескольких техник:
НЛП, гештальт-терапии и психодрамы. Те, кто интересуется историей психотерапии,
знают, что они возникали, последовательно заимствуя и заметно упрощая приемы
предшественников. Я предполагаю, что преобладание, той или иной техники зависит
от возраста ребенка. Если это дошкольник или младший школьник, я провожу работу
с визуально-кинестетическими якорями с последующей их интеграцией.
Представьте себе, что за персонаж
мультипликационного фильма мог бы совершить кражу.
Вспомните или придумайте его противника. Закройте
глаза и вытяните перед собой правую руку. Представьте себе маленькую фигурку
противника на правой ладони. Посмотрите, что он делает? Сожмите руку в кулак.
Представьте фигурку вора на левой ладони. Разожмите правую руку. Представляя
обе фигурки, сведите ладони вместе. Сожмите руки. Затем слижите их в виде чаши.
Что в ней осталось? Откройте глаза.
Эта схема может быть модифицирована самым различным
образом. Например, в виде работы с проективным рисунком и т.д. Детям постарше
вполне доступна классическая гештальт-техника работы с полярностями “двух
стульев”. Подросткам может быть более интересна психодрама, в виде монодрамы,
где я максимальный акцент делаю на развитии и принятии роли “ответственного”.
Эта работа может быть развернута до семейной психодрамы, что служит в начале
работы парадоксальной игрой по “симуляции симптома” разработанной Маданнес
(Madannes,1981). Это ставит семью в парадоксальное положение, когда, претендуя
на определенное положение в игре, они не могут “на самом деле” вести себя
подобным образом. Вся ситуация становится игрой. Ее напряжение менее серьезно,
чем в реальной жизни. Для ее осуществления необходимо сотрудничество всех
членов семьи. В игре члены семьи могут проявлять большую подвижность, изменяя
свое поведение и внося изменения во всю семейную систему. В тоже время она
помогает прояснить символическое значение симптома, его позитивный аспект и
совместно поэкспериментировать над другими способами самовыражения и контакта.
А в конце работы служит хорошей экологической проверкой.
Хочу оговориться, что в работе я использую только
незначительную часть из этого арсенала методик. Иногда ограничиваюсь одной
беседой с родителями. Но в других случаях, когда работа проходила с детьми и
родителями я имею сведения, что подобные меры эффективны на протяжении двух
лет. Хотя не явились панацеей, и клиенты продолжают обращаться ко мне с другими
проблемами.
Литература:
М. Андреева “О некоторых проблемах детского
воровства” (из сб. Гештальт-97 М)
И.Г. Антипова “Воровство в детском возрасте: анализ
причин и коррекция” (Детский психолог
1995 № 9,10 Ростов-на-Дону)
В. Джойнс "Использование редисижн-терапии с
учетом различных личностных адаптаций "
Рязань 1993 Дж. и Р. Байярд “Ваш беспокойный
подросток” М 1991
Дж. Гриндер Р. Бэндлер “Из лягушек в принцы” Воронеж
1993
В.В. Зеньковский “Психология детства” М 1996
Г.И. Каплан Б. Дж. Сэдок “Клиническая психиатрия” М
1994
А.Л. Нелидов “Эмоциональная депривация детей” лекция
Д. Хломов “Динамическая концепция личности в
гештальт-терапии” (из сб. Гештальт-96 М)
Р. Шерман, Н. Фредман “Парадокс в семейной и
супружеской терапии” (Семейная психология и
семейная терапия 1998 №1)
