продолжение

- Живей! - крикнул Питер. - Больше деваться некуда! - и распахнул дверцу шкафа. Все четверо втиснулись внутрь и затаились в темноте, едва переводя дух. Питер прикрыл дверцу шкафа, но не защелкнул ее; как всякий разумный человек, он, понятно, помнил, что ни в коем случае не следует запирать самого себя в шкафу.

6. В лес
- Хоть бы Макриди поскорей увела всю эту публику, - прошептала Сьюзен.
- Мне ногу свело.
- А как воняет нафталином! - сказал Эдмунд.
- Наверное, в шубах - полные карманы нафталина, чтобы моль не съела, - сказала Сьюзен.
- Что это колет меня в спину? - спросил Питер,
- А холодно-то как! - сказала Сьюзен.
- Верно, холодно, а я и не заметил, - сказал Питер. - И мокро, черт подери! Что тут такое? Я сижу на чем-то мокром. И с каждой минутой делается мокрей. - Он с трудом поднялся на ноги.
- Давайте вылезем, - сказал Эдмунд. - Они ушли.
- Ой-ой! - вдруг закричала Сьюзен.
- Что с тобой? Что случилось? - перепугались остальные.
- У меня за спиной дерево, - сказала Сьюзен. - И поглядите!.. Становится светло...
- Верно, - сказал Питер. - Посмотрите сюда... и сюда... да тут кругом деревья. А под нами снег. Да, если я не ошибаюсь, мы все-таки попали в лес Лу.
Теперь уже в этом не оставалось сомнений - все четверо стояли в лесу, зажмурившись от яркого дневного света. Позади них на крючках висели шубы, впереди были покрытые снегом деревья.
Питер быстро повернулся к Люси.
- Прости, что я тебе не верил. Мне очень стыдно. Помиримся?
- Конечно, - сказала Люси, и они пожали друг другу руки.
- А что мы теперь будем делать? - спросила Сьюзен.
- Делать? - сказал Питер. - Ясно что. Пойдем в лес на разведку.
- Ой, - сказала Сьюзен, притопывая ногами. - И холодно же здесь. Давайте наденем эти шубы.
- Они ведь не наши, - нерешительно протянул Питер.
- Нам никто ничего не скажет, - возразила Сьюзен. - Мы же не выносим их из дому. Мы даже не выносим их из шкафа.
- Я об этом не подумал, Сью, - согласился Питер. - Конечно, если смотреть с этой точки зрения, ты права. Кто скажет, что ты стащил пальто, если ты не вынимал его из шкафа, где оно висит? А вся эта страна, видно, помещается в платяном шкафу.
Предложение Сьюзен было разумным, и они тут же его осуществили. Шубы оказались им велики и, когда ребята их надели, доходили до самых пят, так что были скорее похожи на королевские мантии, чем на шубы. Ребятам сразу стало гораздо теплее, и, глядя друг на друга, они решили, что новые наряды им к лицу и больше подходят к окружающему их ландшафту.
- Мы можем играть в исследователей Арктики, - сказала Люси.
- Здесь и без того будет интересно, - сказал Питер и двинулся первым в глубь леса. На небе тем временем собрались тяжелые серые тучи - похоже было, что скоро снова пойдет снег.
- Послушайте, - вдруг сказал Эдмунд, - нам следует забрать левее, если мы хотим выйти к фонарю. - Он на секунду забыл, что ему надо притворяться, будто он здесь впервые. Не успел он вымолвить эти слова, как понял, что сам себя выдал. Все остановились как вкопанные и уставились на него. Питер присвистнул.
- Значит, ты все-таки был здесь, - сказал он, - в тот раз, когда Лу говорила, что встретила тебя в лесу... а еще доказывал, что она врет.
Наступила мертвая тишина.
- Да, такого мерзкого типа, такой свиньи... - начал было Питер, но, пожав плечами, замолчал. И правда, что тут можно было сказать?! Через минуту все четверо вновь пустились в путь. "Ничего, - подумал Эдмунд. - я вам за все отплачу, воображалы несчастные!"
- Куда же все-таки мы идем? - спросила Сьюзен, главным образом для того, чтобы перевести разговор на другую тему.
- Я думаю, Лу должна быть у нас главной. Она это заслужила. Куда ты поведешь нас, Лу?
- Давайте навестим мистера Тамнуса, - сказала Люси. - Это тот симпатичный фавн, о котором я вам рассказывала.
Остальные не имели ничего против, и все быстро зашагали вперед, громко топая ногами. Люси оказалась хорошим проводником. Сперва она боялась, что не найдет дороги, но вот в одном месте узнала странно изогнутое дерево, в другом - пень, и так мало-помалу они добрались до того места, где среди холмов в маленькой лощинке была пещера мистера Тамнуса, и подошли к самой его двери. Но там их ждал пренеприятный сюрприз.
Дверь была сорвана с петель и разломана на куски. Внутри пещеры было темно, холодно и сыро и пахло так, как пахнет в доме, где уже несколько дней никто не живет. Повсюду лежал снег вперемешку с чем-то черным, что оказалось головешками и золой из камина. Видно, кто-то разбросал горящие дрова по всей пещере, а потом затоптал огонь. На полу валялись черепки посуды, портрет старого фавна был располосован ножом.
- Да, не повезло нам, - сказал Эдмунд, - что толку было приходить сюда.
- Это что такое? - сказал Питер, наклоняясь. Он только сейчас заметил листок бумаги, прибитый прямо сквозь ковер к полу.
- Там что-нибудь написано? - спросила Сьюзен.
- Да, как будто, - ответил Питер. - Но я не могу ничего разобрать, здесь слишком темно. Давайте выйдем на свет.
Они вышли из пещеры и окружили Питера. Вот что он им прочитал:
"Прежний владелец этого жилища, фавн Тамнус, находится под арестом и ожидает суда по обвинению в государственной измене и нарушении верности Ее Императорскому Величеству Джедис, Королеве Нарнии, Владычице Замка Кэр-Паравел, Императрице Одиноких Островов и прочих владений, а также по обвинению в том, что он давал приют шпионам, привечал врагов Ее Величества и братался с Людьми.
Подписано: Могрим, Капитан Секретной полиции. Да здравствует Королева!"
Ребята уставились друг на друга.
- Не думаю, чтобы мне так уж понравилось здесь, - сказала Сьюзен.
- Кто эта королева, Лу? - спросил Питер. - Ты знаешь что-нибудь о ней?
- Она вовсе не королева, - ответила Люси. - Она страшная Колдунья, Белая Ведьма. Все лесные жители ненавидят ее. Она заколдовала страну, и теперь у них здесь всегда зима; зима, а Рождества и весны нету.
- Не знаю, стоит ли... стоит ли нам идти дальше, - сказала Сьюзен. - Здесь не так уж безопасно, и не похоже, что нам тут будет очень весело. С каждой минутой становится холодней, и мы не захватили ничего поесть. Давайте лучше вернемся.
- Но мы теперь не можем вернуться, - сказала Люси, - разве ты не понимаешь? Не можем просто так убежать. Бедненький фавн попал в беду из-за меня. Он спрятал меня от Колдуньи и показал мне дорогу домой. Вот что значат слова: "...давал приют шпионам и братался с Людьми". Мы должны попытаться спасти его.
- Много мы тут сделаем, - проворчал Эдмунд, - когда нам даже нечего есть.
- Придержи язык... ты!.. - сказал Питер. Он все еще был очень сердит на Эдмунда. - Ты что думаешь, Сью?
- Как это ни ужасно, я чувствую, что Лу права, - сказала Сьюзен. - Мне не хочется ступать ни шага вперед, и я отдала бы все на свете, чтобы мы никогда сюда не попадали. Но я думаю, мы должны помочь мистеру... как его там зовут? Я хочу сказать, фавну.
- И у меня такое же чувство, - сказал Питер. - Меня беспокоит, что у нас нет с собой еды, и я бы предложил вернуться и взять что-нибудь из кладовки, да только боюсь, мы не попадем опять в эту страну, если выберемся из нее. Так что придется нам идти дальше.
- Мы тоже так считаем, - сказали девочки.
- Если бы мы только знали, куда засадили беднягу! - сказал Питер.
Несколько минут все стояли молча, раздумывая, что делать дальше. Вдруг Люси шепнула:
- Поглядите! Видите малиновку с красной грудкой? Это первая птица, которую я здесь встречаю. Интересно: умеют птицы здесь, в Нарнии, говорить? У нее такой вид, словно она хочет сказать нам что-то.
Люси повернулась к малиновке и спросила:
- Простите, вы не могли бы нам сообщить, куда забрали мистера Тамнуса, фавна?
С этими словами она сделала шаг к птичке. Малиновка тотчас отлетела, но не далеко, а лишь на соседнее дерево. Там она села на ветку и пристально на них поглядела, словно понимая все, что они говорят. Сами того не замечая, ребята приблизились к ней на несколько шагов. Тогда малиновка снова перелетела на соседнее дерево и снова пристально посмотрела. Они никогда не видели малиновок с такой красной грудкой и с такими блестящими глазками.
- Знаете, - сказала Люси, - мне кажется, она хочет, чтобы мы шли за ней.
- И мне тоже, - сказала Сьюзен. - Как ты думаешь, Питер?
- Что ж, можно попробовать, - ответил Питер.
Похоже было, что малиновка все поняла. Она перелетала с дерева на дерево в нескольких шагах впереди, однако, достаточно близко, чтобы ребята могли следовать за ней. Так она вела их все дальше и дальше. Когда малиновка садилась на ветку, с ветки сыпались на землю снежинки. Вскоре тучи у них над головой расступились, и показалось зимнее солнце; снег стал таким белым, что резал глаза. Так они шли около получаса, впереди девочки, за ними братья. И тут Эдмунд обернулся к Питеру:
- Если ты можешь снизойти до того, чтобы выслушать меня, я тебе кое-что скажу.
- Говори, - откликнулся Питер.
- Ш-ш, не так громко, - прошептал Эдмунд, - незачем пугать девчонок. Ты понимаешь, что мы делаем?
- Что? - тоже шепотом сказал Питер.
- Идем за поводырем, о котором нам ничего не известно. Откуда мы знаем, на чьей стороне эта птица? Может быть она ведет нас в западню.
- Скверное дело, если так. Но все же... малиновка... Во всех книжках, которые я читал, они - добрые птицы. Я уверен, что малиновка на нашей стороне.
- Ну, уж если об этом зашла речь, которая - наша сторона? Почему ты думаешь, что фавн на той стороне, что надо, а королева - нет? Да-да, нам сказали, что королева - Колдунья. Но ведь могли и соврать, мы ничего ни о ком не знаем.
- Но фавн спас Лу.
- Он сказал, что спас. Но нам это откуда известно? Ты представляешь себе, как отсюда добраться домой?
- Фу ты! - воскликнул Питер. - Об этом я не подумал.
- А обедом даже не пахнет, - вздохнул Эдмунд.

7. День с бобрами
Внезапно идущие впереди девочки вскрикнули в один голос: "Ой!" - и остановились. Мальчики перестали шептаться.
- Малиновка! - воскликнула Люси. - Малиновка улетела. Так оно и было: малиновка исчезла из виду.
- Теперь что делать? - спросил Эдмунд и кинул на Питера взгляд, в котором можно было ясно прочитать: "Что я тебе говорил?"
- Ш-ш... Смотрите, - шепнула Сьюзен.
- Что такое? - спросил Питер.
- Там, за деревьями, что-то шевелится... вон там, слева...
Ребята во все глаза глядели на деревья. Им было не по себе.
- Снова зашевелилось, - сказала через минуту Сьюзен.
- Теперь и я видел, - подтвердил Питер. - Оно и сейчас там. Оно зашло вон за то большое дерево.
- Что это? - спросила Люси, изо всех сил стараясь говорить спокойно.
- Что бы оно ни было, - прошептал Питер, - оно от нас прячется. Оно не хочет, чтобы мы заметили его.
- Давайте вернемся домой, - сказала Сьюзен. И тут, хотя никто не высказал этого вслух, девочки вдруг осознали то, о чем Эдмунд прошептал Питеру в конце предыдущей главы. Они заблудились.
- На что оно похоже? - спросила Люси.
- Это... это какой-то зверь, - сказала Сьюзен. - Глядите! Глядите! Скорее! Вот оно.
И тут все увидели покрытую густым коротким мехом усатую мордочку, выглядывающую из-за дерева. На этот раз она спряталась не сразу. Напротив, зверек приложил лапу ко рту, в точности как человек, когда тот хочет сказать: тише. Затем снова скрылся. Ребята затаили дыхание.
Через минуту незнакомец вышел из-за дерева, огляделся вокруг, как будто боялся, что за ними могут следить, шепнул:
"Ш-ш..." - и поманил их в чащобу, где он стоял, затем опять исчез.
- Я знаю, кто это, - шепнул Питер. - Я видел его хвост. Это бобр.
- Он хочет, чтобы мы к нему подошли, - сказала Сьюзен, - и предупреждает, чтобы мы не шумели.
- Да, верно, - сказал Питер. - Вопрос в том, идти нам или нет. Ты как думаешь. Лу?
- Мне кажется, это симпатичный бобр.
- Возможно, да, а возможно, нет. Мы этого не знаем, - усомнился Эдмунд.
- Давайте все-таки рискнем? - сказала Сьюзен. - Что толку стоять здесь... и очень есть хочется.
В этот момент бобр снова выглянул из-за дерева и настойчиво поманил их к себе.
- Пошли, - сказал Питер. - Посмотрим, что из этого выйдет. Не отходите друг от друга. Неужели мы не справимся с одним бобром, если окажется, что это враг.
И вот ребята двинулись тесной кучкой к дереву и зашли за него, и там, как они и предполагали, ждал бобр; увидев их, он тут же пошел в глубь чащи, сказав хриплым голосом:
- Дальше, дальше. Вот сюда. Нам опасно оставаться на открытом месте.
И только когда он завел ребят в самую чащобу, туда, где четыре сосны росли так близко, что ветви их переплетались, а у подножия земля была усыпана хвоей, так как туда не мог проникнуть даже снег, бобр наконец заговорил.
- Вы - сыновья Адама и дочери Евы? - спросил он.
- Да, четверо из них, - сказал Питер.
- Ш-ш-ш, - прошептал бобр, - не так громко, пожалуйста. Даже здесь нам грозит опасность.
- Опасность? Чего вы боитесь? - спросил Питер. - Здесь нет никого кроме нас.
- Здесь есть деревья, - сказал бобр. - Они всегда все слушают. Большинство из них на нашей стороне, но есть и такие деревья, которые способны предать нас ей, вы знаете, кого я имею в виду. - И он несколько раз покачал головой.
- Если уж разговор зашел о том, кто на какой стороне, - сказал Эдмунд, - откуда мы знаем, что вы - друг?
- Не сочтите это за грубость, мистер Бобр, - добавил Питер, - но вы сами понимаете, мы здесь люди новые.
- Вполне справедливо, вполне справедливо, - сказал бобр. - Вот мой опознавательный знак.
С этими словами он протянул им небольшой белый лоскут. Ребята взглянули на него с изумлением, но тут Люси воскликнула:
- Ах, ну конечно же! Это мой носовой платок. Тот, который я оставила бедненькому мистеру Тамнусу.
- Совершенно верно, - подтвердил бобр. - Бедняга! До него дошли слухи о том, что ему грозит арест, и он передал этот платок мне. Он сказал, что, если с ним случится беда, я должен встретить вас... и отвести... - Здесь бобр замолк и только несколько раз кивнул с самым таинственным видом. Затем, поманив ребят еще ближе, так, что его усы буквально касались их лиц, он добавил еле слышным шепотом: - Говорят, Аслан на пути к нам. Возможно, он уже высадился на берег.
И тут случилась странная вещь. Ребята столько же знали об Аслане, сколько вы, но как только бобр произнес эту фразу, каждого из них охватило особенное чувство. Быть может, с вами бывало такое во сне: кто-то произносит слова, которые вам непонятны, но вы чувствуете, что в словах заключен огромный смысл; "ной раз они кажутся страшными, и сон превращается в кочмар, иной - невыразимо прекрасными, настолько прекрасными, что вы помните этот сон всю жизнь и мечтаете вновь когда-нибудь увидеть его. Вот так произошло и сейчас. При имени Аслана каждый из ребят почувствовал, что у него что-то дрогнуло внутри. Эдмунда охватил необъяснимый страх. Питер ощутил в себе необычайную смелость и готовность встретить любую опасность. Сьюзен почудилось, что в воздухе разлилось благоухание и раздалась чудесная музыка. А у Люси возникло такое чувство, какое бывает, когда просыпаешься утром и вспоминаешь, что сегодня - первый день каникул.
- Но что с мистером Тамнусом? - спросила Люси. - Где он?
- Ш-ш-ш, - сказал бобр. - Погодите. Я должен отвести вас туда, где мы сможем спокойно поговорить и... пообедать.
Теперь уже все, исключая Эдмунда, испытывали к бобру полное доверие, и все, включая Эдмунда, были рады услышать слово "обед". Поэтому ребята поспешили за новым другом, который вел их по самым густым зарослям, да так быстро, что они едва поспевали за ним. Они шли около часа, очень устали и проголодались, но вдруг деревья перед ними стали расступаться, а дорога пошла круто вниз. Через минуту они оказались под открытым небом - солнце все еще светило - и перед ними раскинулось великолепное зрелище.
Они стояли на краю узкой, круто уходящей вниз лощины, по дну которой протекала - вернее протекала бы, если бы ее не сковал лед, - довольно широкая река. А прямо под ногами реку перерезала плотина. Взглянув на нее, ребята сразу вспомнили, что бобры всегда строят плотины, и подумали, что эта плотина наверняка построена мистером Бобром. Они заметили также, что на его физиономии появилось подчеркнуто скромное выражение: такое выражение бывает на лицах, людей, когда они показывают выращенный собственными руками сад или читают вам написанную ими книгу. Простая вежливость требовала, чтобы Сьюзен произнесла: "Какая прекрасная плотина!" На этот раз мистер Бобр не сказал: "Ш-ш-ш". Он сказал: "Ну что вы, что вы, это такой пустяк. К тому же работа еще не закончена".
Выше плотины была глубокая заводь, вернее, была когда-то, - сейчас, естественно, они видели ровную поверхность темно-зеленого льда. Ниже плотины, далеко внизу, тоже был лед, но не ровный, а самых причудливых очертаний - пенный каскад воды, схваченный морозом в одно мгновение. Там, где раньше вода переливалась струйками через плотину или просачивалась сквозь нее, сейчас сверкала стена сосулек, словно цветы, венки и гирлянды из белоснежного сахара. Прямо посреди плотины стояла смешная хатка, похожая на шалаш, из отверстия в ее крыше поднимался дымок. Он сразу наводил, особенно если вы были голодны, на мысль об обеде, и вам еще сильнее хотелось есть.
Вот что увидели ребята. А Эдмунд углядел еще кое-что. Немного дальше вниз по реке в нее впадал приток, текущий по другой небольшой лощине. Взглянув туда, Эдмунд приметил два холма и был почти уверен в том, что это те самые холмы, которые ему показала Белая Колдунья, когда он прощался с ней у фонарного столба. Значит, между этими холмами, всего в полумиле отсюда, подумал он, стоит ее замок. Он вспомнил о рахат-лукуме и о том, что он станет королем. "Интересно, как это понравится Питеру?" - подумал он. И тут в голову ему пришли ужасные мысли.
- Ну, вот и добрались, - сказал мистер Бобр. - Похоже, что миссис Бобриха уже поджидает нас. Идите за мной. Будьте осторожны, не поскользнитесь.
Верх плотины был достаточно широк, чтобы по нему идти, но удовольствие это было маленькое, ведь дорога вела по льду, и хотя замерзшая заводь с одной стороны была на одном уровне с плотиной, с другой был крутой обрыв. Так вот они и шли гуськом за мистером Бобром, пока не добрались до середины плотины, откуда можно было посмотреть далеко-далеко вверх и далеко-далеко вниз по реке. И когда они добрались до середины, они оказались у дверей бобровой хатки.
- Вот мы и дома, миссис Бобриха, - сказал мистер Бобр. - Я нашел их. Вот они - сыновья и дочери Адама и Евы. - И ребята вошли в дверь.
Первое, что услышала Люси, - негромкое стрекотание, а первое, что она увидела, - добродушную бобриху, которая сидела, прикусив зубами нитку, и шила что-то на швейной машине. От этой-то машины и шел стрекот. Как только ребята вошли в комнату, бобрика перестала шить и поднялась с места.
- Наконец-то вы появились! - воскликнула она, протягивая им морщинистые старые лапы. - Наконец-то! Подумать только, что я дожила до этого дня! Картошка кипит, чайник уже запел свою песню и... мистер Бобр, будьте так добры, достаньте-ка нам рыбки.
- С удовольствием, - сказал мистер Бобр и, взяв ведро, вышел из хатки, Питер - за ним. Они направились по ледяному покрову заводи к небольшой полынье, которую мистер Бобр каждый день заново разбивал топориком. Мистер Бобр уселся у края полыньи - холод был ему, видно, нипочем - и уставился на воду. Внезапно он опустил лапу, и Питер ахнуть не успел, как тот вытащил превосходную форель. Затем еще и еще, пока у них не набралось полное ведро рыбы.
Тем временем девочки помогали миссис Бобрихе: они накрыли на стол, нарезали хлеб, поставили тарелки в духовку, чтобы они согрелись, нацедили огромную кружку пива для мистера Бобра из бочки, стоявшей у стены, поставили на огонь сковородку и растопили сало. Люси подумала, что у бобров очень уютный домик, хотя он совсем не похож на пещерку мистера Тамнуса. В комнате не было ни книг, ни картин. Вместо кроватей - встроенные в стенку койки, как на корабле. С потолка свисали окорока и вязки лука, вдоль стен выстроились резиновые сапоги, висели на крючках клеенчатые плащи, лежали топоры, лопаты, мастерок, стояли удочки и корыто для раствора извести, валялись сети и мешки. И скатерть на столе, хотя и безукоризненно чистая, была из грубого полотна.
И в тот самый момент, как сало на сковородке начало весело скворчать, в комнату вошли Питер и мистер Бобр с уже выпотрошенной и почищенной рыбой. Можете представить, как вкусно пахла, жарясь, только что выловленная форель и как текли слюнки у голодных ребят, которые от всех этих приготовлений почувствовали себя еще голоднее. Но вот наконец мистер Бобр сказал: "Сейчас будет готово". Сьюзен слила картошку и поставила кастрюлю на край плиты, чтобы ее подсушить, а Люси помогла миссис Бобрихе подать рыбу на стол. Через минуту все придвинули табуретки к столу - в комнате кроме личной качалки миссис Бобрихи были только трехногие табуретки - и приготовились наслаждаться едой. Посредине стола стоял кувшин с густым молоком для ребят - мистер Бобр остался верен пиву - и лежал огромный кусок желтого сливочного масла - бери его к картофелю сколько угодно. А что на свете может быть вкуснее, думали ребята, - и я вполне с ними согласен, - речной рыбы, если всего полчаса назад она была выловлена и только минуту назад сошла со сковороды. Когда они покончили с рыбой, миссис Бобриха - вот сюрприз так сюрприз! - вынула из духовки огромный, пышущий жаром рулет с повидлом и тут же пододвинула к огню чайник, так что, когда они покончили с рулетом, можно было разливать чай. Получив свою чашку, каждый отодвинул от стола табурет, чтобы прислониться спиной к стене, и испустил глубокий вздох удовлетворения.
- А теперь, - сказал мистер Бобр, поставив на стол пустую кружку из-под пива и придвигая к себе чашку с чаем, - если вы подождете, пока я зажгу трубку и дам ей как следует разгореться, что ж, теперь можно приступить к делам. Опять пошел снег, - сказал он, скосив глаза на окно. - Тем лучше, не будет нежданных гостей, а если кто-нибудь хотел нас поймать, он не найдет теперь наших следов.

8. Что было после обеда
- А теперь, - повторила за ним Люси, - пожалуйста, будьте так добры, расскажите нам, что случилось с мистером Тамнусом.
- Ах, - вздохнул мистер Бобр и покачал головой. - Очень печальная история. Его забрала полиция, тут нет никаких сомнений. Мне сообщила об этом птица, при которой это произошло.
- Забрали? Куда? - спросила Люси.
- Они направлялись на север, когда их видели в последний раз, а мы все знаем, что это значит.
- Вы - знаете, но мы - нет, - возразила Сьюзен. Мистер Бобр снова мрачно покачал головой.
- Боюсь, это значит, что его увели в Ее Замок, - сказал он.
- А что с ним там сделают? - взволнованно спросила Люси.
- Ну, - сказал мистер Бобр, - нельзя сказать наверняка... Но из тех, кого туда увели, мало кого видели снова. Статуи. Говорят, там полно статуй - во дворе, на парадной лестнице, в зале. Живые существа, которых она обратила... (он приостановился и вздрогнул)...обратила в камень.
- Ах, мистер Бобр! - воскликнула Люси. - Не можем ли мы... я хочу сказать; мы обязательно должны спасти мистера Тамнуса. Это так ужасно... и все из-за меня.
- Не сомневаюсь, что ты спасла бы его, милочка, если бы могла, - сказала миссис Бобриха, - но попасть в Замок вопреки ее воле и выйти оттуда целым и невредимым! На это нечего и надеяться.
- А если придумать какую-нибудь хитрость? - спросил Питер. - Я хочу сказать: переодеться в кого-нибудь, притвориться, что мы, ну... бродячие торговцы или еще кто-нибудь... или спрятаться и подождать, пока она куда-нибудь уйдет... или... или, ну должен же быть какой-то выход! Этот фавн спас нашу сестру с риском для собственной жизни, мистер Бобр. Мы просто не можем покинуть его, чтобы он... чтобы она сделала это с ним.
- Бесполезно, сын Адама, - сказал мистер Бобр, - даже и пытаться не стоит, особенно вам четверым. Но теперь, когда Аслан уже в пути...
- О, да! Расскажите нам об Аслане! - раздалось сразу несколько голосов, и снова ребят охватило то же странное чувство - словно в воздухе запахло весной, словно их ждала нечаянная радость.
- Кто такой Аслан? - спросила Сьюзен.
- Аслан? - повторил мистер Бобр. - Разве вы не знаете? Властитель Леса. Но он нечасто бывает в Нарнии. Не появлялся ни при мне, ни при моем отце. К нам пришла весточка, что он вернулся. Сейчас он здесь. Он разделается с Белой Колдуньей. Он, и никто другой, спасет мистера Тамнуса.
- А его она не обратит в камень? - спросил Эдмунд.
- Наивный вопрос! - воскликнул мистер Бобр и громко расхохотался. - Его обратить в камень! Хорошо, если она не свалится от страха и сможет выдержать его взгляд. Большего от нее и ждать нельзя. Я, во всяком случае, не жду. Аслан здесь наведет порядок; как говорится в старинном предсказании:
<i>Справедливость возродится - стоит Аслану явиться.
Он издаст рычанье - победит отчаянье.
Он оскалит зубы - зима пойдет на убыль.
Гривой он тряхнет - нам весну вернет.</i>
Вы сами все поймете, когда его увидите.
- А мы увидим его? - спросила Сьюзен.
- А для чего же я вас всех сюда привел? Мне велено отвести вас туда, где вы должны с ним встретиться, - сказал мистер Бобр.
- А он... он - человек? - спросила Люси.
- Аслан - человек?! - сердито вскричал мистер Бобр. - Конечно, нет. Я же говорю вам: он - Лесной Царь. Разве вы не знаете, кто царь зверей? Аслан - Лев... Лев с большой буквы; Великий Лев.
- О-о-о, - протянула Сьюзен. - Я думала, он - человек. А он... не опасен? Мне... мне страшно встретиться со львом.
- Конечно, страшно, милочка, как же иначе, - сказала миссис Бобриха, - тот, у кого при виде Аслана не дрожат поджилки, или храбрее всех на свете, или просто глуп.
- Значит, он опасен? - сказала Люси.
- Опасен? - повторил мистер Бобр. - Разве ты не слышала, что сказала миссис Бобриха? Кто говорит о безопасности? Конечно же, он опасен. Но он добрый, он - царь зверей, я же тебе сказал.
- Я очень, очень хочу его увидеть! - воскликнул Питер. - Даже если у меня при этом душа уйдет в пятки.
- Правильно, сын Адама и Евы, - сказал мистер Бобр и так сильно стукнул лапой по столу, что зазвенели все блюдца и чашки. - И ты его увидишь. Мне прислали весточку, что вам четверым назначено встретить его завтра у Каменного Стола.
- Где это? - спросила Люси.
- Я вам покажу, - сказал мистер Бобр. - Вниз по реке, довольно далеко отсюда. Я вас туда отведу.
- А как же будет с бедненьким мистером Тамнусом? - сказала Люси.
- Самый верный способ ему помочь - встретиться поскорее с Асланом, - сказал мистер Бобр. - Как только он будет с нами, мы начнем действовать. Но и без вас тоже не обойтись. Потому что существует еще одно предсказание:
<i>Когда начнет людское племя
В Кэр-Паравеле править всеми,
Счастливое наступит время.</i>
Так что теперь, когда вы здесь и Аслан здесь, дело, видно, подходит к концу. Рассказывают, что Аслан и раньше бывал в наших краях... давно-давно, в незапамятные времена. Но дети Адама и Евы никогда еще не бывали здесь.
- Вот этого я и не понимаю, мистер Бобр, - сказал Питер. - Разве сама Белая Колдунья не человек?
- Она хотела бы, чтобы мы в это верили, - сказал мистер Бобр, - и именно поэтому она претендует на королевский престол. Но она не дочь Адама и Евы. Она произошла от вашего праотца Адама (здесь мистер Бобр поклонился) и его первой жены Лилит. А Лилит была джиншей. Вот какие у нее предки, с одной стороны. А с другой - она происходит от великанов. Нет, в Колдунье мало настоящей человеческой крови.
- Потому-то она такая злая, мистер Бобр, - сказала миссис Бобриха, - от кончиков волос до кончиков ногтей.
- Истинная правда, миссис Бобриха, - отвечал он. - Насчет людей может быть два мнения - не в обиду будь сказано всем присутствующим, - но насчет тех, кто по виду человек, а на самом деле нет, двух мнений быть не может...
- Я знавала хороших гномов, - сказала миссис Бобриха.
- Я тоже, если уж о том зашла речь, - отозвался ее муж, - но только немногих, и как раз из тех, кто был меньше всего похож на людей. А вообще, послушайтесь моего совета: если вы встретили кого-нибудь, кто собирается стать человеком, но еще им не стал, или был человеком раньше, но перестал им быть, или должен был бы быть человеком, но не человек, - не спускайте с него глаз и держите под рукой боевой топорик. Вот потому-то, что Колдунья получеловек, она все время настороже; как бы в Нарнии не появились настоящие люди. Она поджидала вас все эти годы. А если бы ей стало известно, что вас четверо, вы оказались бы еще в большей опасности.
- А при чем тут - сколько нас? - спросил Питер.
- Об этом говорится в третьем предсказании, - сказал мистер Бобр. - Там, в Кэр-Паравеле - это замок на берегу моря у самого устья реки, который был бы столицей Нарнии, если бы все шло так, как надо, - там, в Кэр-Паравеле, стоят четыре трона, а у нас с незапамятных времен существует поверье, что, когда на эти троны сядут две дочери и два сына Адама и Евы, наступит конец не только царствованию Белой Колдуньи, но и самой ее жизни. Потому-то нам пришлось с такой оглядкой пробираться сюда; если бы она узнала, что вас четверо, я бы не отдал за вашу жизнь одного волоска моих усов.
Ребята были так поглощены рассказом мистера Бобра, что не замечали ничего вокруг. Когда он кончил, все погрузились в молчание. Вдруг Люси воскликнула:
- Послушайте... где Эдмунд?
Они с ужасом поглядели друг на друга, и тут же посыпались вопросы:
- Кто видел его последним?
- Когда он исчез?
- Он, наверно, вышел?
Ребята кинулись к дверям и выглянули наружу. Все это время не переставая валил густой снег, и ледяная запруда покрылась толстым белым одеялом. С того места посредине плотины, где стояла хатка бобров, не было видно ни правого, ни левого берега. Все трое выскочили в дверь, ноги их по щиколотку погрузились в мягкий, нетронутый снег. Ребята бегали вокруг хатки, крича: "Эдмунд! Эдмунд!" - пока не охрипли. Бесшумно падающий снег приглушал их голоса, и даже эхо не звучало в ответ.
- Как все это ужасно! - сказала Сьюзен, когда наконец, отчаявшись найти брата, они вернулись домой. - Ах, лучше бы мы никогда не попадали в эту страну!
- Не представляю, что нам теперь делать, мистер Бобр, - сказал Питер.
- Делать? - отозвался мистер Бобр, успевший к этому времени надеть валенки. - Делать? Немедленно уходить отсюда. У нас нет ни секунды времени!
- Может быть, лучше разделиться на партии, - сказал Питер, - и пойти в разные стороны? Кто первым его найдет, сразу вернется сюда и...
- На партии, сын Адама и Евы? - спросил мистер Бобр. -Зачем?
- Чтобы искать Эдмунда, зачем же еще?
- Нет смысла его искать, - сказал мистер Бобр.
- Как - нет смысла?! - воскликнула Сьюзен. - Он еще где-то недалеко. Мы должны найти его. Почему вы говорите, что нет смысла его искать?
- По той простой причине, - сказал мистер Бобр, - что мы уже знаем, куда он ушел!
Все с удивлением взглянули на него.
- Неужели вы не понимаете? - сказал мистер Бобр. - Он ушел к ней, к Белой Колдунье. Он предал нас.
- О, что вы!.. Что вы... Он не мог этого сделать! - вскричала Сьюзен.
- Вы так думаете? - сказал мистер Бобр и пристально поглядел на ребят. Слова замерли у них на губах, потому что в глубине души каждый из них вдруг почувствовал, что так именно Эдмунд и поступил.
- Но как он найдет дорогу к ней? - сказал Питер.
- А он был уже в Нарнии? - спросил мистер Бобр. - Был он тут когда-нибудь один?
- Да, - чуть слышно ответила Люси. - Кажется, да.
- А вам он рассказывал, что он тут делал?
- Н-нет...
- Тогда попомните мои слова, - сказал мистер Бобр, - он уже встречался с Белой Колдуньей и встал на ее сторону, и она показала ему, где ее замок. Я не хотел упоминать об этом раньше, ведь он вам брат и все такое, но как только я увидел этого вашего братца, я сказал себе: "На него нельзя положиться". Сразу было видно, что он встречался с Колдуньей и отведал ее угощения. Если долго поживешь в Нарнии, это нетрудно определить. По глазам...
- Все равно, - с трудом проговорил Питер, - все равно мы должны пойти искать его. В конце концов он - наш брат, хотя и порядочная свинья. Он еще совсем ребенок.
- Пойти в замок к Белой Колдунье? - сказала миссис Бобриха. - Неужели ты не видишь, что ваш единственный шанс спасти его и спастись самим - держаться от него подальше?
- Я не понимаю, - сказала Люси.
- Ну как же? Ведь она ни на минуту не забывает о четырех тронах в Кэр-Паравеле. Стоит вам оказаться у нее в замке - ваша песенка спета. Не успеете вы и глазом моргнуть, как в ее коллекции появятся четыре новые статуи. Но она не тронет вашего брата, пока в ее власти только он один; она попробует использовать его как приманку, чтобы поймать остальных.
- О, неужели нам никто не поможет? - расплакалась Люси.
- Только Аслан, - сказал мистер Бобр. - Мы должны повидаться с ним. Вся наша надежда на него.
- Мне кажется, мои хорошие, - сказала миссис Бобриха, - очень важно выяснить, когда именно ваш братец выскользнул из дому. От того, - сколько он здесь услышал, зависит, что он ей расскажет. Например, был ли он здесь, когда мы заговорили об Аслане? Если нет - все еще может обойтись благополучно, она не узнает, что Аслан вернулся в Нарнию и мы собираемся с ним встретиться. Если да - она еще больше будет настороже.
- Мне кажется, его не было здесь, когда мы говорили об Аслане... - начал Питер, но Люси горестно прервала его:
- Нет был, был... Разве ты не помнишь, он еще спросил, не может ли Колдунья и Аслана обратить в камень?
- Верно, клянусь честью, - промолвил Питер, - и это так похоже на него.
- Худо дело, - вздохнул мистер Бобр. - И еще один вопрос: был ли он здесь, когда я сказал, что встреча с Асланом назначена у Каменного Стола?
На это никто из них не мог дать ответа.
- Если был, - продолжал мистер Бобр, - она просто отправится туда на санях, чтобы перехватить нас по дороге, и мы окажемся отрезанными от Аслана.
- Нет, сперва она сделает другое, - сказала миссис Бобриха. - Я знаю ее повадки. В ту самую минуту, когда Эдмунд ей о нас расскажет, она кинется сюда, чтобы поймать нас на месте, и, если он ушел больше чем полчаса назад, минут через двадцать она будет здесь.
- Ты совершенно права, миссис Бобриха, - сказал ее муж, - нам нужно отсюда выбираться, не теряя ни одной секунды.

9. В доме Колдуньи
Вы, конечно, хотите знать, что же случилось с Эдмундом. Он пообедал вместе со всеми, но обед не пришелся ему по вкусу, как всем остальным ребятам, ведь он все время думал о рахат-лукуме. А что еще может испортить вкус хорошей простой пищи, как не воспоминание о волшебном лакомстве? Он слышал рассказ мистера Бобра, и рассказ этот тоже не пришелся ему по вкусу. Эдмунду все время казалось, что на него нарочно не обращают внимания и неприветливо с ним разговаривают, хотя на самом деле ничего подобного не было.
Так вот, он сидел и слушал, но когда мистер Бобр рассказал им об Аслане и о том, что они должны с ним встретиться у Каменного Стола, Эдмунд начал незаметно пробираться к двери. Потому что при слове "Аслан" его, как и всех ребят, охватило непонятное чувство, но если другие почувствовали радость, Эдмунд почувствовал страх.
В ту самую минуту, когда мистер Бобр произнес: "Когда начнет людское племя..." - Эдмунд тихонько повернул дверную ручку, а еще через минуту - мистер Бобр только начал рассказывать о том, что Колдунья не человек, а наполовину джинша, наполовину великанша, - Эдмунд вышел из дома и осторожно прикрыл за собой дверь.
Вы не должны думать, будто Эдмунд был таким уж дурным мальчиком и желал, чтобы его брат и сестры обратились в камень. Просто ему очень хотелось волшебного рахат-лукума, хотелось стать принцем, а потом королем и отплатить Питеру за то, что тот обозвал его свиньей. И вовсе не обязательно, чтобы Колдунья была уж так любезна с Питером и девчонками и поставила их на одну доску с ним, Эдмундом. Но он уговорил себя, вернее, заставил себя поверить, что Колдунья не сделает им ничего дурного. "Потому что, - сказал он себе, - все те, кто болтает о ней гадости, ее враги, и, возможно, половина этой болтовни - вранье". Ко мне она отнеслась что надо, уж получше, чем все они. Я думаю, она - законная королева. Во всяком случае, лучше она, чем этот ужасный Аслан". Так Эдмунд оправдывался перед самим собой. Но это было не очень честное оправдание, потому что в глубине души он знал, что Белая Колдунья - злая и жестокая.
Когда Эдмунд вышел за дверь, он увидел, что идет снег; только тут он вспомнил о шубе, которая осталась в доме. Понятно, нечего было и думать вернуться и забрать ее. А еще он увидел, что наступили сумерки, - ведь они сели обедать около трех часов дня, а зимние дни коротки. Он совсем не подумал об этом раньше, но что теперь можно было поделать? Эдмунд поднял воротник куртки и побрел по плотине к дальнему берегу реки. К счастью, из-за выпавшего снега идти было не так скользко.
Когда он наконец добрался до берега, ему не стало легче Напротив, с каждой минутой сумерки сгущались, глаза залепляли хлопья снега, и Эдмунд не мог ничего разглядеть на три шага вперед. И дороги он тоже не нашел. Он увязал в высоких сугробах, скользил на замерзших лужах, падал, зацепившись за поваленные стволы, проваливался в глубокие канавы обдирал ноги о камни; он промок, озяб и был весь в синяках А какая страшная стояла кругом тишина и как одиноко ему было! По правде говоря, я думаю, он вообще отказался бы от своего плана, вернулся обратно, признался во всем и помирился бы с сестрами и братом, если бы вдруг ему не пришло в голову: "Когда я стану королем Нарнии, я первым делом велю построить приличные дороги". И само собой, тут он размечтался, как будет королем и что еще тогда сделает, и мечты сильно его приободрили, а к тому моменту, когда он окончательно решил, какой у него будет дворец, и сколько автомашин, и какой кинотеатр - только для него одного, - и где он проведет железные дороги, и какие законы издаст против бобров и против плотин, когда до малейших подробностей обдумал, как не позволить Питеру задирать перед ним нос, погода переменилась. Перестал идти снег, поднялся ветер, и сделалось очень холодно. Небо расчистилось от туч, взошла полная луна. Стало светло, как днем, только черные тени на белом-пребелом снегу пугали его немного.
Эдмунд ни за что не нашел бы правильного пути, если бы не луна. Она взошла как раз тогда, когда он добрался до небольшой речушки, впадающей в бобриную реку ниже по течению... Вы помните, он приметил эту речушку и два холма за ней, когда они только пришли к бобрам. Эдмунд повернул и пошел вдоль нее. Но лощина, по которой она текла куда круче поднималась вверх, была куда более скалистой и сильней заросла кустарником, чем та, которую он только что покинул, и он вряд ли прошел бы тут в темноте. На нем не осталось сухой нитки, потому что с низко нависших ветвей под которыми он пробирался, на спину ему то и дело сваливались целые сугробы снега. И всякий раз, как это случалось он все с большей ненавистью думал о Питере, как будто Питер был во всем виноват!
Наконец подъем стал более пологим, и перед Эдмундом раскрылась широкая долина. И тут на противоположном берегу реки, совсем рядом, рукой подать, посреди небольшой поляны между двух холмов, перед ним возник замок. Конечно же, это был замок Белой Колдуньи. Казалось, он состоит из

продолжение